Необычное политическое преступление: неужто и вправду политика?
После выхода двух последних материалов ко мне приходит множество вопросов в отношении Аслана Алханова, фигуранта дела об убийстве Бориса Немцова. Необходимо пояснить, что понятия не имею, является ли организатор этого убийства родственником Али Дадашевича Алханова. В уничтоженной по представлению А. С. Щербакова за низкий идейный уровень немой кинокомедии 1935 года, где герой по имени Александр Савченко влюблён в героиню Александру Савченко, появилась формулировка «даже не однофамилец» — и очень может быть, что она как нельзя лучше подходит к данному случаю.
Насколько понимаю, Аслан Алханов — офицер Вооружённых сил Вилайята Нохчийчоь Имарата Кавказ под командованием Доку Умарова.
Отвлечёмся от дела Немцова и разберём, как подобные вещи происходят обычно. Например, крупной американской ТНК необходимо отвлечь внимание от своих дел, происходящих, возможно, в другом регионе мира. Их человек связывается со своим контактом на Украине (потому что это сейчас удобно) и ставит задачу в, скажем, следующей форме:
— Дружище, хорошо бы подбросить дерьма в вентилятор.
Дружище интересуется у соратников, как на сегодняшний день с заготовками. Выясняется, что в Москве готовится вялая акция протеста. Имеется фигура, связанная с лидерами акции, а рядом с этой фигурой — легко контролируемый человек. Скажем, молодая женщина с Украины, у которой дома осталась семья. Таким образом, у неё больше оснований опасаться своих соотечественников, чем ФСБ.
К исполнению привлекаются боевики из чеченских сепаратистов. Контакт активируется и передаётся им. Дальнейшее — дело техники. Заказ выполнен. Его конечная цель была сформулирована в поставленной задаче: подбросить дерьма в вентилятор — и никак более не конкретизирована.
При этом речь вполне могла идти о том, чтобы в результате укрепить позиции Путина. Или ослабить. Совершенно не важно. Зарабатывать, играя на повышение, ничем не сложнее, чем при игре на понижение. Или дело вообще не касалось России. Как в условиях, указанных выше: отвлечь внимание от своих дел, возможно, в другом регионе.
На существующем информационном фоне чем вероятнее версия, тем труднее её обсуждать. Как либеральные, так и патриотические комментаторы анализируют события, исходя из убеждения, что происходящие вокруг них (нас) события каким-то образом всегда связаны с ними (нами), имеют к ним (нам) прямое, непосредственное отношение.
О характере такой связи они ничего определённого не знают, могут только догадываться, однако хорошо чувствуют эмоциональную модальность этого отношения (угроза, нечто приятное и др.). Общее содержание отношения связано с преобладающим настроением.
Структура подавляющего большинства комментариев в СМИ довольно точно описана в двух предыдущем абзацах, практически представляющих собой цитату. Это начало энциклопедического описания бреда отношения. Я лишь удалила слова «бред» и «пациент». Не знаю, бредят ли сами политики и журналисты или стремятся погрузить в это состояние нас. Вероятно, по-разному.
Это отношение особенно ярко проявилось во время украинской войны. В отличие от большинства комментаторов, заказчикам этой войны не просто безразлично, кто в ней «победит». Они просто не поймут, о чём вы говорите, потому что сами не мыслят в этих категориях. Если человеку по какой-то причине необходимо поднять шум и он стучит палкой по железной бочке, это не означает, что у него есть к этой бочке претензии.
В результате мы затрудняемся осознать, что большая часть проводимых против нас операций никак не связана с желанием нанести нам вред или принести нам пользу. Для некоторых ТНК мы и наши реакции — не объект воздействия, а его инструмент. Впрочем, США и их внешняя и оборонная политика были утилизированы в этом качестве ещё раньше, и если мы подвергаемся подобному использованию время от времени, то США — непрерывно.
Насколько мне известно, в результате квалифицированного расследования эпизодов, подобных убийству Бориса Немцова, обычно объективно устанавливается, что несомненно политическая провокация носила скорее не связанный с её объектом коммерческий характер, зачастую практически не планировалась главным заказчиком, и политические результаты им не просчитывались, поскольку решались совершенно иные задачи.
Однако появились признаки, что именно дело об убийстве Бориса Немцова по той или иной причине является исключением из правил и действительно носит политический характер, хотя самого покойного в последние годы трудно было назвать политиком. Политический хотя бы потому, что в нём замешаны очень серьёзные политики — на Украине и не только.
Президент Чечни Рамзан Кадыров писал в Инстаграм: «Только силы, заинтересованные в нагнетании напряжённости, могли пойти на такой коварный шаг. Организаторы убийства надеялись, что в смерти Немцова весь мир обвинит руководство страны и вызовет волну протеста. Нет никаких сомнений в том, что убийство Немцова организовали спецслужбы Запада, стремящиеся любыми путями вызвать внутренний конфликт в России».
Не знаю, насколько точно это высказывание передаёт суть инцидента, но г-н Кадыров, несомненно, получает из окружения Доку Умарова гораздо больше сведений, чем я. Первый пост из этой серии я вывесила где-то через два часа после убийства и тогда уже назвала Аслана Алханова в качестве его организатора. До этого сведения требовалось получить, обработать и записать.
Напрашивается вывод, что личности посредников, организаторов и исполнителей данного преступления были известны если не задолго до его совершения, то, во всяком случае, не составляли большой загадки. О непосредственном заказчике я тогда тоже упомянула, но не было сомнений, что этот заказ исходит от гораздо более влиятельных персон.
Суть произошедшего и личности многих фигурантов стали известны сразу, и у следственной группы уже были имена подозреваемых. В результате заказчики и их подручные не могли «светиться» рядом с Асланом Алхановым, не говоря уже о выполнении данного ему твёрдого обещания безопасной экстракции из России.
У него оставалась возможность связаться с российскими властями и предложить сотрудничество в обмен на гарантии. Однако г-н Алханов был убеждённым противником России и на предательство не пошёл. Он пошёл на месть.
Экспертиза категорически установила, что Аслан Алханов застрелился и никто ему в этом не «помогал». Положение его было безвыходным, и боевик предпочёл умереть, но не опозорить своё имя. Однако заказчикам-предателям он отомстил.
В доме, где было найдено тело, был также найден страховой полис г-на Алханова, которым он не воспользовался для своего спасения. Это планшетник, на котором хранятся тексты, фото, аудио- и видеоматериалы, изобличающие руководство Украины. А главное — не только Украины.
Судя по тому, что Кремль принял решение придержать эти материалы и не публиковать их хотя бы частично, они представляют огромную ценность. Гораздо большую, чем защита имени Путина от клеветы, не говоря уже об удовлетворении любопытства общественности.
Как я указала в начале, это дело вызвало большой интерес читателей, которым давно пора дать высказаться. Вне всякой связи с вышеизложенным: к первым двум заметкам этого цикла я получила от пользователя под ником scofield прилагаемый анализ прессы по делу Немцова.
Выводы этого автора всегда лежат в совершенно иной плоскости, нежели мои сообщения, потому что он использует методологию своей дисциплины — анализ открытых источников, — стремясь к прояснению совсем других вопросов, чем те, что интересуют меня. Однако, полагаю, что ход его рассуждений представляет интерес, в чём-то дополняя, в чём-то противореча моим соображениям.
В зависимости от реакции читателей взвешу возможность постепенно вводить новые рубрики и дополнительных авторов.
В завершение этого поста всё же поделюсь смутными сомнениями. Важные мировые политики в убийстве Немцова замарались по уши - это факт. Но почему-то мне всё же представляется, как это начиналось:
— Послушай, приятель, наши брокеры жалуются, что затишье мешает улучшению показателей. Подсказал бы Белому дому объявить войну Албании, что ли.
— ОК, минутку. Куда запропастился этот украинский номер? В трубку:
— Дружище, хорошо бы подбросить дерьма в вентилятор.
— Знаешь, я вместо географии обычно брал баскетбол. Всегда поражался, как ты ухитряешься помнить названия всех этих мест! Устроишь где-нибудь революцию — с меня пиво. Нет — всё равно приходи в воскресенье на барбекю.
